Назад

ТРАХТОРИСТ И ТРАХОМА

Мы с ним встретились через двеннадцать лет. Я заехал в Раздольное по своим журналистским делам и не мог не заглянуть к нему – Витьке Малыгину по прозвищу Трахтор. Когда-то мы закончили одно мореходное училище и даже три месяца были в море на одном траулере. Его и там звали не Витькой, а Трахтором. Может быть, с моей подачи. Он не обижался.

Уже тогда я знал, что в какой бы коллектив не попадал Витька, прозвище у него останется только Трахтор. По двум причинам.

Все слова, содержащие буквенное сочетание «кт» он произносил как «хт». А потому «трактир», «трактат», «тракт», «экстракт» и все остальные слова с этим буквенным соседством им произносились через «х». Впрочем, любой человек употребляя эти словечки тоже «хакает», но это незаметно и происходит где-то на грани «к» и «х». У Витьки же «х» выскакивало очень ярко и выразительно.

Теперь добавим ко всему, что отец у него был передовым трактористом на деревне, и Витька в мореходке всегда не забывал об этом вспоминать. «Если бы не море, то я тоже, как и отец, стал бы трахтористом». «Станешь, – смеялись мы ему в ответ, – непременно станешь». И он, действительно, стал.

Словечко «трахаться» у молодежи как раз тогда входило в моду. Его произносили везде в молодежных компаниях, с экранов телевизоров и даже в интимных объяснениях. В наших порывистых кругах речь о нежных романтических романах почти не заходила. Да и не было романтики. Уже потом я обращался к словарю С. И. Ожегова, чтобы прояснить истинное значение этого слова. И оно по моему разумению соответствовало действительности. «Трахнуть, – писал Сергей Иванович, – произнести какое-нибудь действие с шумом, резко». Тогда целовались и то с шумом, а уж интимную встречу без резких движений и представить себе было трудно. Тем более в малогабаритных условиях…

Так вот, приземистый, коренастый с крутыми плечами и кривыми ногами Витька Малыгин почему-то вызывал у представительниц прекрасного пола повышенный интерес. Пусть временный, мимолетный, но это, нам на зависть, было так.

После очередного свидания он возвращался в общежитие под утро, бросал куртку на стул и заваливался на кровать. Мы спрашивали: «Ну и как прошло свидание?» – «Как-как? Трахнулись и разбежались», – отвечал Витька.

А когда он получил корочки и стал дипломированным мотористом, да еще с деньгами и широкими манерами! О! Это был настоящий трахторист. Без всякой подмены «х» на «к».

После поллитры, выпитой на одного он по-прежнему любил вспоминать, что батя у него «трахторист от Бога», что когда наплавается вдоволь, обязательно уедет в деревню и тоже станет трактористом. Все моряки называли кафе и рестораны – кабаками. Витька почему-то употреблял слово «трахтир». Сознательно, наверное, стараясь выделиться на общем фоне. «Ну что в трахтир и по бабам?» – улыбался он и крепко стоял на ногах после второй поллитры.

Море я бросил – решил продолжить учебу. А Трахторист остался в пароходстве. От старых друзей я слышал, что мотает его судьба по зарубежным странам От Индийского до Тихого, между Северным Ледовитым и Атлантическим океанами. А потом вдруг след моряка Трахториста оборвался.

И вот я в Раздольном, откуда он родом. В бытность курсантом мореходки Витька не раз приглашал нас к себе в гости «от души оторваться самогоном». Я знал и его отца – настоящего тракториста.

Знакомая улица, двор, калитка. Заливается лаем и лязгает цепью от злобы откормленная дворняга. И на крылечке появляется он – Трахторист. В майке и вылинявшем трико с отвисшими коленями. Держится за перил и несколько секунд всматривается в мою физиономию. Как настоящий капитан на мостике. Но я-то знаю, что это он – Трахторист! Наконец на все деревню «А-а-а-а! Кого я вижу»! Обнимаемся, хлопаем друг дружку по плечам и я непроизвольно произношу: «Витька, Трахторист, старый дружище…»

Он не только не обижается, но вдруг легко отталкивает меня от себя: «Ну пойдем, пойдем в хату. Со своей трахомой тебя познакомлю…» – «С кем?» – ничего не понимая, нахмуриваю брови. «С женой, Катькой!»

Мы сидим на кухне за столом, обильно уставленным деревенской снедью и закусками. А Катя подносит все новые и новые тарелки. «Трахома моя», – почти каждый раз похлопывает ее по мощным ягодицам Витька. Супруга лишь улыбается.

– Ну а ты здесь кем Вить, – спрашиваю я его, – Трактористом? Как обещал.

– Ага, – отвечает, – Трахтористом. В двух качествах. Днем тем, а ночью прежним…

2000 г.