Назад

ЖИВУТ ЖЕ ЛЮДИ!

Митька вернулся из Соединенных Штатов хмурый и задумчивый. В аэропорту еле уловимо кивнул теще, чмокнул в щеку дочку, нехотя прижал к плечу жену и тяжело вздохнул: «Ну вот, кажется и дома…»

Все фермеры, кто летал в Америку набираться опыта у заокеанских коллег, были счастливы. Толкались, шутили, кто-то уже успел вмазать русской водочки и пошел в пляс, а на лице Митьки все еще лежала грусть и печаль.

– Ты что, Митя, не рад, что мы тебя встречать приехали?

– Да нет, – выдавил из себя Митька.

Жена приблизилась губами к самому уху мужа:

– Может, недоволен, что маму с собой взяли? Мить, она так хотела в Москве побывать. Да и тебя все время ждала!

– Да причем здесь твоя мама! – Митька посмотрел в сторону тещи и выдавил кислую улыбку.

– Тогда не понимаю, чего ты кукожишься! – обидевшись сказала жена.

Через полчаса Митька получил багаж, и все зашагали к автобусу.

– Ну, рассказывай, где был, что видел? В Нью-Йорке был? На Брайтон-бич ходил?

– На Брайтон не ходил. А в Нью-Йорке был. Только не в городе, а в штате. Это рядом с Массачусетс, где мы и прибывали. На севере – Канада. На юге – Нью-Йорк и Пенсильвания. А мы были в Портленде, недалеко от Бостона. – деловито ответил Митька и снова тяжело вздохнул. – Живут же люди!

Жена крепко взяла мужа под руку и положила голову на плечо. Автобус, поданный областной администрацией в международный аэропорт специально за набравшимися опыта русскими фермерами, тронулся в путь.

– Расскажи…

– Что?

– Как живут…

Митька с шипением набрал носом побольше воздуха в легкие и ответил:

– Богато.

– Машины у каждого? – подняла на мужа глаза жена.

– По две. А то и по три. Да что машины – трактора, косилки, веялки.

– Ну это понятно. У нас тоже когда-нибудь будет. Ты, Мить, расскажи лучше, что видел интересного. В театрах, музеях был?

– Был. – ответил Митька, запустил руку под рубашку, поводил по волосатой груди и ответил, – Эх, не томи душу! Музеи! Водили нас по Бостону. Выставок и музее – уйма! Один – изящных искусств. Там – картины. В Москве тоже такой есть. Третьяковкой называется. Другой – морской, в виде аквариума. А третий, – не поверишь! – музей говна. Живут же люди!

– Музей чего? – казалось, не расслышала жена.

– Дерьма! Конечно, на вывеске написано все по-научному: «Музей грязи и органических остатков». А на полках и стеллажах в герметических баночках и пробирках – самое настоящее говно.

– Чье? – глаза жены все больше и больше округлялись от удивления.

– Разное. Великих людей. Пабло Пикассо, например. Был такой знаменитый художник. Есть испражнения современников – богатеев и знаменитостей. Видел я кал древнего слона, засушенные экскременты динозавра. Кстати, американские модницы покупают украшения из древнего засушенного дерьма. Повесят на шею и ходят – модно. Хотел и я купить, но дорого, черт побери! Эх, живут же люди! В нашем районе места под машинный парк не допросишься, а там, целый небоскреб под коллекционирование говна запросто выделяют. Причем, один зал – для гранулированного, другой для твердого, третий для жидкого. Ничего не скажешь – настоящий капитализм!«Нам до них еще тянуться и тянуться.

– Зачем? – не поняла жена.

– Что зачем?

– Тянуться за ними?

– Как зачем? Для увековечения памяти. Вот мы с Мишкой свои экскременты тоже оставили в том музее. Там все желающие это могут сделать. Конечно, в качестве экспоната его не выставят, а будут хранить до лучших времен.

– Зачем? – снова задала вопрос ошарашенная жена.

– Как зачем? А вдруг я прославлюсь, стану богатым, займусь меценатством. Вот тогда баночку с моими экскрементами и выставят. Люди всего мира обо мне узнают. Знаешь сколько народа этот музей посещает! Уйма!

Жена глаза опустила, хлюпнула носом:

– А в морском музее был, Мить? Где рыбы?

– Некогда мне было по другим музеям бегать. До обеда обмен опытом, а после, если время позволяло, ехали в музей этих самых органических веществ. За один раз то все экспонаты не осмотришь. Эх…

Автобус выскочил из московской области и теперь несся мимо покосившихся коровников, бескрайних полей. Россия готовилась к весеннему севу. С полей несло удобрениями. С частных наделов свежим навозом.

Митька уснул – устал от дальнего перелета. Ему снился его старенький «Беларусь» с прикрепленным сзади плугом. Тумба в виде ступенек, на которую поднимаются спортсмены, когда им вручаются медали. На самой верхней ступеньке стояла огромная колба, с его, Митькиным…

1999 г.