Назад

КАК ПОССОРИЛИСЬ…

Бедный Гоголь несколько раз бы перевернулся, если б узнал как нынче ссорятся соседи. Нет не помещики. Куда им до помещиков. Так, мелкие дачные хозяйчики. А ведь начиналось все с крепкой дружбы…

Словом, Михаил Егорыч и Егор Михалыч – назовем их так – познакомились, когда получили по шесть соток для садовых участков.

– Хреновая земля, – сказал Михал Егорыч.

– Да, сплошной песок, – подтвердил Егор Михалыч.

– Ну что, выпьем за знакомство? – предложил Егорыч.

– От чего бы не выпить? Давай выпьем, – согласился Михалыч.

Сначала выпили бутылочку Егорыча, потом Михалыч за своей сбегал. Тоже выпили.

– Ты с чего строиться начнешь? – спросил Егорыч, закуривая папироску.

– Домик уже заказал. Буду собирать. А ты?

– А я сначала сортир поставлю в правом углу. Как же без сортира? А в левом – летнюю кухоньку. А потом уж и дом рубить буду.

– Дельно разумеешь, – одобрительно кивнул Егорыч, – Я бы тоже сначала сортир. Но вот уже домик купили. Так надо его сразу и ставить. Чтоб доска не гнила. А сортир – потом.

– А куда бегать будешь?

– Да вон леса-то какие вокруг! – раскинув руки, сказал Михалыч, – Присядешь подумать – романтика.

– А сортир, где будешь ставить? Сразу скажи, а то если надумаешь тоже в правом, тогда я сделаю в левом.

– Нет, – замотал головой Михалыч, – я тогда в левом.

– Разумно, – согласился Егорыч, попыхивая папироской.

Поздним вечером жены растащили в дым пьяных мужиков по палаткам. Знакомство состоялось. Дружба началась.

У Михалыча на участке вырос аккуратненький домик, у Егорыча появились сортир и нарядная летняя кухонька. В процессе строительства помогали друг другу чем могли. Бывало зовет Михалыч Егорыча, чтобы помог шифер поднять на постройку. Тот бросает свои дела и идет на выручку, а через пару часов уже Егорыч кличет Михалыча, дабы бетонный блочок передвинуть. И тот не отказывает. Возвращается на свой участок, держа в руках откусанный малосольный огурчик. По вечерам вспрыскивали совместно удачно прошедший день. Так до поздней осени и работали. Но пришла зима и разъехались по городским квартирам. У Михалыча, как он и планировал, стоял дом У Егорыча – сортир и летняя постройка.

А сколько радос

и было, когда они вновь встретились по весне! Славно отметили это дело. Егорыч приглашал своего соседа в случае холодов на ночевку в свой домик. А Михалыч на радостях всей семье Егорыча разрешил пользоваться своим сортиром.

– Да пришел срок свой строить. А то ведь, такие как я, весь лес засрали.

– Удобрили, – поправил его сильно захмелевший сосед.

– Буду делать сортир шалашиком.

– Место много на участке займет.

– Зато оригинально выглядеть будет.

– В левом углу! – напомнил Михалыч.

– Что за разговор. Конечно, в левом.

Ни с того ни с сего Михалыч бросил работы на своем участке и со своей семьей уехал отдыхать в деревню к теще. Егорыч поскучал, поскучал по соседу и принялся за строительство сортира. Там, где предполагал он его возвести ель росла. Занес топор – жалко стало рубить. А тут и жена с крылечка кричит: «Что ж ты, ирод, такую красавицу вырубаешь!» Бросил Егорыч топор, поднялся на второй этаж и достал с горя заначку. Ничего у него не клеилось без Михалыча.

А на другие утро принялся за сортир. Работал споро. Сделал каркас, покрыл его досками, на доски оцинкованное железо. Затем вырубил сердечком отхожую дыру, смастерил симпатичный порожек. Когда сортир был готов, Егорыч отошел от него на несколько десятков метров – полюбоваться. Чего-то не хватало. Он взял сосновый обрезок доски и вырезал вертушку. Прикрепил ее на коньке сортира и пропеллер радостно завертелся. Хорош был сортир! Только стоял он не в левом, а в правом углу. Рядом с летней кухней Егорыча.

Однажды утром Егорыча разбудил настырный стук. Он открыл дверь и увидел в проеме гостя – Михалыч вернулся.

– А проходи, проходи, – радушно пригласил в дом Михалыча Егорыч.

Но Михалыч не сделал ни шагу, а только сердито двигал желваками.

– Ты что ж, сукин сын, свой сортир около моей кухни поставил?! – с места в карьер стал предъявлять свои претензии сосед.

Егорыч хотел было объяснить про красавицу ель, но уж больно не понравился ему тон, с каким подошел к обсуждению спорного вопроса Михалыч.

– Ты на меня, твою мать, не ори! Я тебе не теща! Мой участок, что хочу – то и делаю!

– А фэсом об тэйбл хочешь?

– Ха-ха, – поняв английскую фразу рассмеялся Егорыч, – Не люблю, когда мухи кашляют…

– Ах ты, жук карабатский, – не остался в долгу Михалыч, – Знай, я твое строение – сожгу. В общем вдрызг разругалась бывшие друзья и между ними начался период военных действий. Только по утру Михалыч и его домочадцы садятся чай пить на свежем воздухе около летней кухни, а Егорычу сразу приспичивает. Бежит он к своему красавцу-сортиру и выпускает протяжные заунывные звуки. После чего чаепитие сразу же прекращается. Правда, и сосед в долгу не оставался, стал забрасывать сверкающую оцинкованную крышу сортира гнилым картофелем и тухлыми яйцами. А затем сделал водоотвод со своего участка так, что при дожде, вся вода стекала под нужник Егорыча и затопляла выгребную яму.

То что соседи теперь ругались с поводом и без повода – не стоить и говорить. Все дачники в округе знали, как ненавидели друг друга Михалыч и Егорыч.

И Егорыч пошел на крайние меры. Проснулся как-то утром Михалыч, вышел на крылечко своей кухоньки и на скате блестящей крыши злополучного сортира обнаружил огромные буквы: «Михалыч – хер мутный». А это уже было общественное оскорбление личности.

Схоидил Михалыч в местное отделение милиции, пожаловался на соседа и к обеду вернулся на участок в сопровождении сотрудника правопорядка. Показал нецензурную надпись и попросил призвать соседа к ответу.

Факт оскорбления был налицо, и сержант отправился к Егорычу. Вместе с хозяином подошли к сортиру и Егорыч сделал круглый глаза:

– Это не я, ответил он, – Это происки его, Михалыча.

– Так зачем бы он стал сам себя обзывать? – удивился милиционер.

– А вот затем и стал, чтобы на меня подозрение пало. Стал бы я свою новую крышу всякими плохими словами размалевывать!

– Логично, – задумался сержант и призвал к ответу уже Михалыча, – Зачем портите чужое имущество?

– Да ты че, сержант, с ума сошел! Зачем же мне самого себя хреном мутным обзывать?

– Действительно, зачем? – наморщил лоб милиционер и, чтобы покончить с конфликтом раз и навсегда в приказном порядке сказал Егорычу:

– Надо или стереть или закрасить.

– Он писал, – показал в сторону своего недруга Егорыч, – Он пусть и закрашивает.

Препирались еще с полчаса. Наконец, сержант повернулся и пошел в свой участок.

– Сами разбирайтесь, – сказал он через плечо.

На другое утро на крыше кухоньки появилась надпись «Егорыч – чудило на букву «М».

Опять вызвали милиционера. И опять следствие ни к чему не привело. Так и остались надписи на сортире и кухоньке на долгие годы. По весне «транспаранты» любовно подкрашивались и обновлялись. А ссора Михалыча с Егорычем привела к тому, что первого во всей округе только и называли»Чудилой на букву «М». А второго «Мутным хреном».

– Кто еще деньги за строительство водопровода не сдал?

– Иванов, Петров, Сидоров и «Чудило на букву «М».

– А кто за свет не заплатил?

– Сидоров, Петров, Иванов и «Хрен мутный».

Так что, гоголевским героям до наших еще дорасти надо…

1997 г.