Назад

НА СВАДЬБЕ

Верка, Верунчик, Верушечка, уродина, наконец, показала всю свою низменную сущность. И где? Сразу после ЗАГСа за свадебным столом. Опозорила, корова, перед всей родней и друзьями. Есик, еще несколько часов назад жених, , а теперь и самый законный муж, поднес к губам третью по счету восьмидесятиграммовку с беленькой и тут же почувствовал, как Верка цепко схватила его за локоть и со злость в голосе прошептала: «Хватит водку жрать!»

Есик снисходительно улыбнулся, приветливо оглядел гостей и, в недовольстве скривив губы, чуть слышно спросил:

– Ты кому это, падло, говоришь? Мне? Главе семейства?

После этих слов он написал на своем лице тоскливое равнодушие, аккуратно опустил на стол наполненную до краев рюмку и брезгливо откинул от своего локтя руку жены. После этого снова поднял стопку, запрокинул голову и уже широко открыл рот…

– Я сказала, что пить больше не будешь, козел вонючий!

И Верка снова потянула его руку с рюмкой вниз.

От такой наглой неожиданности глаза у Есика стали неподвижно-стеклянными.

К этому времени противоборство молодой супружеской пары не осталось незамеченным среди приглашенных на торжество. Все гости тут же разделились на две команды.

– Пей, Есик! – раздавался призыв с одной стороны стола, где сидели родственники и друзья жениха.

– Верка, не сдавайся! Не давай ему ханку жрать! – поддерживала невесту противоположная сторона.

– Ну, так что? – с тоской глядя на рюмку, все также негромко спросил Есик жену. – Будем кочевряжиться?

– Только через мой труп! – отчеканила отказом Верка.

– Или через мой! – дополнил Есик и поднялся со стула.

Он изобразил на лице счастливую улыбку, чуть покачиваясь вышел из-за стола и неуверенно зашагал к выходу из банкетного зала.

– Ты куда это, Есик? – дернула его за рукав пиджака теща.

– В сортир! Блевать от такой свадьбы тянет.

– Иди, дорогой! Иди поблюй. Может быть с дурными мыслями-то все и выскочит.

«Я вам, суки, устрою праздник, каких вы еще не видели!» – думал Есик по дороге в туалетную комнату.

Он зашел в кабинку, сорвал с шеи галстук, без труда завязал петлю, просунул в нее голову, закрепил свободный конец на дверной ручке и поджал колени.

– Здравствуй Господи! Хр-р-р-р…

Кобздец бы приснился Есику незамедлительно, если бы в одной из кабинок не отдыхал один из приглашенных товарищей. Услышав предсмертные звуки, сосед, даже забыв натянуть штаны, выскочил из своего убежища и огласил помещение призывами о помощи. Тут же вцепился обеими руками за дверную ручку Есиного отделения.

Аккурат, когда в дверном проеме сортира появилась группа полупьяных спасателей, дверь Еськиной кабинки оторвалась вместе с петлями, и соседушка вместе с полотном, галстуком и посиневшим Есиком резко устремился в противоположную сторону – целехонько в открытое забрало импортного писсуара. В него и вкрутилась словно пробка, его оголенная задница.

Модный галстук с Есика безжалостно срезали, мужской сортир наполнился девичьим визгом, в зловонном воздухе сортира витал загадочный запах брака, смерти и нового рождения.

Откуда ни возьмись появились люди в белых халатах с носилками. Видимо самый трезвый из гостей догадался по сотовому телефону вызвать неотложку.

Санитары забросили бессознательного Есика на носилки и устремились было к выходу. Но Есик в это время открыл глаза и потребовал:

– Водки!

– Живой! Живой! – загалдела обступившая носилки толпа, – Водочки просит. Скорее, бегом, принесите ему водочки!

– Какая водка! – возмущался врач и санитары, – В клинику его надо быстрее! Вон, какие рубцы на шее! Расступись!

Есик скинул ноги с носилок и сел как ни в чем ни бывало.

– Какая клиника! У меня свадьба. Не могу же я все бросить!

– В следующий раз доиграете, – уговаривал врач, предполагая, что клиент понемногу сходит с ума, – Вам необходима медицинская помощь! В стационар его!

Плотное кольцо гостей и родственников жениха и невесты окружило медиков:

– Ексиль-моксиль – стационар! Вы что спирту недобрали? Жениха с его собственного торжества изолировать. А мы здесь зачем тогда? Конечно, вы можете изолировать, но кто ж вам даст?

Горстка героев-медиков заняла оборонительное положение – сдвинулась спинами друг к другу, предпочитая погибнуть в неравном бою, чем отдать пациента на произвол судьбы. Но тут Есик, совсем оклемавшийся, спрыгнул с носилок, обнял врача и одного из санитаров:

– К столу, господа! К столу!

Как ни возмущались работники «скорой помощи», но их уже несли в сторону банкетного зала.

Все расселись по прежним местам Веркина родня справа, Есика – слева. Врач рядом с Есиком, санитар около Верки. Мало ли что?

– Горько! Горько! Раз, два, три… девять… двадцать четыре…

Есик оттолкнул от себя молодую жену и высоко над головой поднял граненую рюмку:

– За хозяина в доме! – сам и тост объявил.

Все одобрительно зашумели. Полезли через стол друг с другом чокаться.

А Есик запрокинул голову, широко открыл рот, давно готовый для приема спиртного и в ту же секунду услышал зловещее шипение:

– А я сказала – больше пить не будешь!

2000 г.