Назад

СОВЕТ ШПИОНА

Настя Бабкина, в прошлом преподаватель химии, а теперь профессиональная торговка на вещевом рынке. А что, извините, делать, если учительской зарплаты даже на продукты не хватало! А у Насти – дети, муж.

Муж – объелся груш! Хотя и служит в каком-то разведывательном подразделении, а денег по полгода не приносит. Офицерский паек – консервы крупу, – правда, получает. А зарплату – шиш с маслом. Да и своего «шпиена», как называет мужа Настя, она видит не более двух ночей в неделю. И скорее не видит, а чувствует. «Шпиен»-то все молчком, как на боевом задании: сопит, потеет, ни слова ласки, но свою обязанность выполняет исправно. Проснется Настя ранехонько, а супруга уже и след простыл. Шпиен, одним словом…

Дважды у Насти на вещевом рынке случались крупные несчастья, похожие друг на друга как две капли воды. Первый раз, когда она отлучилась по нужде, с ее прилавка умыкнули три кожаные плаща. Итальянского производства. По восемьсот баксов за штуку. Это если считать без Настиного навара.

Не обнаружив товара, Настя в истерике накинулась на соседку, которую всегда просила присмотреть за «кожей». А та лишь глазами хлопает, и сама не понимает, как такое могло случиться. Глаз не сводила с Настиного прилавка, а плащи все-таки исчезли. Словом, почти две с половиной тысячи долларов как корова языком слизала.

Второй раз, когда Настя опять-таки прибывала в туалете, воры-рыночники сперли коробку с десятком брючных женских костюмов. На этот раз убыток составил полторы тысячи «зеленых».

Настя так ревела, так ревела… В тот же вечер муж забежал домой после очередного задания. Как обычно – на все голодный. Руки помыл, нажрался до отвала и, ковыряя спичкой в зубах, указал глазами на постель: пора, мол, и попотеть.

Тут Настя и разъярилась. Медведицей налетела на своего шпиона – ругала на чем свет стоит. И про то, что дома почти не живет сказала, и про то, что его зарплаты четыре месяца уже как нет, и про бессердечность и невнимательность к ней, женщине. А ему все нипочем. Ковыряет спичкой в зубах и молчит как на допросе.

Поняла Настя, что такого не проймешь, успокоилась немного и рассказала о двух кражах и понесенных убытках.

– Ты – профессиональный шпиен, – спросила, – или кто?

– Ну, допустим, – выплюнув спичку изо рта, впервые за весь вечер произнес он.

– Что допустим? – уперла руки в бока Настя.

– Не шпион, а разведчик.

– Тогда найди мне воров.

– Муж вздохнул и монотонно повторил:

– Я не сыщик, а разведчик.

– Какая разница?

– Большая! – И шпиен, считая разговор законченным, хищно впился глазами в голую Настину коленку.

Но жена на этот раз отступать не собиралась.

– Значит, не поможешь?

– Нет. – Он потянулся к коленке, – Единственное, что могу посоветовать, так это пореже бегать в сортир.

Настя снова взорвалась:

– Ишь ты! Он еще советы дает! Так что же мне в штаны оправляться, что ли?

– Зачем в штаны? В памперсы.

– Ты дурак или только претворяешься? Как я эти детские «хиггинсы» на себя натяну?

– Зачем же детские? Выпускают и для взрослых. – и муж, уже поглаживая Настину коленку, открыл военную тайну. – Мы, разведчики, когда сутками в засаде наблюдение за объектом ведем, обязательно надеваем памперсы. Впрочем, как и бронежилет. Замечу, и та и другая штуковины, которые придумали умные люди, для разведчика просто незаменимы…

– И что, прямо туда ссы…- Настя не договорила. Ее глаза от удивления расширялись.

– А куда еще? – вопросом на вопрос ответил муж, уже двумя руками вцепившись в коленки. В эту ночь он шептал ей ласковые слова, и Настя млела от счастья и наслаждения.

… Молва о тех или иных происшествиях, случающихся на вещевом рынке, быстро облетает всех торговцев. Так вот, рыночная статистика за последний срок была такова. У Настиной соседки по прилавку стащили мешок с импортными бюстгальтерами и картонный ящик с колготками. У другой знакомой, которая торговала мужской обувью, украли двенадцать пар великолепных туфель. В угловой палатке испарились две дубленки отменного качества… Словом, почти каждый день у того или иного торговца что-то крали. Как правило, тогда, когда продавец отправлялся справлять нужду.

Настю Бог миловал. В туалет она больше не отлучалась.

Вот тебе и муж – объелся груш!

1999 г.