Назад

СПАСИТЕЛЬ

Гараж деда Михалыча славился по двум причинам Во-первых тем, что там вот уже с десяток лет стоял без движения автораритет – «Москвич» 401-й модели. И хотя дед Михалыч уже подзабыл, когда в последний раз выезжал на нем на городские улицы, машина сверкала краской, на сером кузове не было ни одного пятна ржавчины, и двигатель заводился с пол-оборота. Неоднократно собиратели ретро предлагали за «Москвич» энную сумму в американской валюте, но старик о продаже машины даже разговаривать не хотел. Как никак, а автомобиль напоминал деду Михалычу о былой молодости. Боже, сколько девок он попортил в пятидесятых годах в этой кабине! Подъедет бывало вечерком к трамвайной остановке, выберет барышню с высокой грудью и значительными бедрами и приглашает в машину: садитесь, мол, мадам, домчу до дома в считанные минуты. А потом слово за слово… Ах, ну что теперь вспоминать!

Во-вторых, гараж деда Михалыча славился погребом. Такого погреба ни у одного автовладельца в округе не было. Как только дед перестал эксплуатировать свой «Москвич», он и занялся земляными работами. Почти семьдесят кубов грунта из-под гаража на своем горбу вытащил. Стены и полы забетонировал, различные полочки и стеллажи навесил, электричество провел, лестницу с фигурными балясинами соорудил. Загляденье, а не подвал! Здесь и сало хранилось, и овощи, и фрукты могли без порчи целую зиму пролежать. Михалыч всем сердцем полюбил свой погреб. Когда здоровье позволяло, дед тайком от своей покойной старухи – царство ей небесное – в этом погребе на грудь пол-литра принимал, доставал соленый огурчик из кадки… Ах, ну что теперь вспоминать!

Беда пришла нежданно-негаданно. В погребе завелись мыши. Уж каким только ядом не прикармливал их Михалыч, а грызуны истребляться не желали. И яд жрали, и картошку, и капусту, мышеловки аккуратно обходили стороной и даже дыры в бетонном полу прогрызли. Не мыши, а мутанты какие-то! Хоть плач.

Когда в гости к деду в выходной приехали сын с внуком, Михалыч взял и пожаловался на свою беду.

Помоги, Гришка, изжить со свету изуверов. Нет больше моих сил вести с ними неравную борьбу.

Гришка работал дальнобойщиком на «Татре», большую часть времени проводил в поездках, все реже и реже навещал Михалыча и потому, терзаясь угрызениями совести, сразу постарался принять деятельное участие, чтобы помочь старику.

– А крысидом травить пробовал? – спросил он.

– Не помогает твой крысид.

– А мышеловки ставил?

– И мышеловки ставил. Обходят они их. – отчаянно махнул рукой дед.

Гришка в раздумье побарабанил пальцами по столу и посмотрел на сына:

– А ты что можешь посоветовать?

Сын десятиклассник шмыгнул носом и поднял на деда мутные глаза.

– Бензином их надо.

– Как бензином? Облить и подпалить, что ли? – удивился дед нелепому предложению.

– Зачем палить? Тогда все сгорит. И гараж в том числе. Надо взять канистру бензина, разлить его по баночкам и кастрюлькам, расставить их по всему помещению, затем часа на три плотно закрыть крышку в погреб. А потом залазь и собирай – они от бензиновых паров все в стельку будут лежать пьяные и ловить кайф.

Михалыч, прищурившись, посмотрел на внука.

– Откуда такая теория?

– Испытано, – снова шмыгнув носом, ответил подросток.

– В этом что-то есть! – подтвердил отец. – Только нечего им праздник устраивать. Надо травить сразу и наповал – выхлопными газами.

На другой день Гришка подъехал к гаражу на своей «Татре». Вытащил из кузова длинный резиновый шланг, один конец прикрепил к выхлопной трубе, другой опустил в погреб. Запрыгнул обратно в кабину и завел грузовик. Торжествующе посмотрел на отца и сына-подростка:

– Щас самые смелые полезут наверх с выпученными глазами…

Целый час «Татра», ревя на всю округу, исправно подавала в погреб отработанные газы. Дед, сын и внук закусывали, любуясь 401-ым раритетом.

– Продал бы ты его, отец, – сказал Гришка.

– Он у тебя что, хлеба просит? И зачем тогда гараж? – обиженно спросил Михалыч.

– Резонно. Ну и пусть себе стоит. – ответил Гришка и, посмотрев на ручные часы, предложил, – Ну что, пора собирать трупы?

Зашел в гараж, открыл крышку погреба, наклонился и… кувыркнул вниз. Из подземелья клубился черным дым.

– Задохнулся! – Михалыч в отчаянии посмотрел на внука, – Беда, какая! Гришка задохнулся! Беги скорее и зови кого-нибудь на помощь.

Внук заторопился, махнул рукой: где ее возьмешь, помощь? Вытащил из кармана целлофановый пакет, надел на голову и, зажав его ладонью вокруг шеи, шмыгнул в погреб.

Через несколько секунд из люка показалась голова Гришки. Следом и внук появился.

Долго еще сидели за гаражом и дышали свежим воздухом. Гришка-то почти на том свете побывал. Когда у отца шок прошел, он спросил у сына-спасителя:

– Откуда такая сноровка?

– Испытано, – ответил подросток.

… Два года прошло, а мыши в погребе больше не появлялись. Ушли. Навсегда. И дед Михалыч оставил этот мир – помер. Погреб достался Гришке. А 401-ый раритет был завещан внуку. Он теперь на нем на лекции в нефтехимический институт ездит. А с лекций – к трамвайной остановке. Выберет плоскогрудую девицу с острыми коленками и приглашает в машину, садитесь, мол, подвезу. И садятся. Потому что к «Мерсам» да «Вольво» уже все привыкли. А вот на раритете прокатится, не каждой повезет…

1998 г.