Назад

В ГОСТИ

Один мужик решил уважить друга детства и приехать к нему в гости. А товарищ писал: «Мишаня, друган, приезжай, наберем какавы, спрыснем нашу встречу, вспомним о былых временах…» И Мишаня, здоровенный мужичина килограммов под сто сорок, решали не обижать старого знакомого. Благо на дворе зима стояла, и в деревне практически делать было нечего. В пятницу, нагрузив полную сумку салом, купил билет до областного центра и занял свое место в автобусе. А через шесть часов уже стоял на городской площади и озирался по сторонам. Номер дома и квартиры, где жил друг, он отлично помнил, а вот название улицы забыл. Но точно знал, что названа она в честь какого-то летчика-героя. То ли Гастелло, то ли Талалихина, то ли Чкалова…

На глаза попалась рюмочная, и мужик решил зайти: может быть после стаканчика водки правое полушарие головного мозга и вспомнит улицу? Он пропустил сто граммов, потом повторил заказ. Улица не вспоминалась. Тогда он подошел к буфетчице, заказал еще сто граммов и спросил, знает ли она где находится улица легендарного летчика?

Громова, что ли? – подняла на него глаза буфетчица.

Мужик обрадовался: вот и решение всей проблемы.

– Ну, конечно, Громова. Мне ведь не танкист и не артиллерист нужен, а летчик…

Буфетчица взяла салфетку и нарисовала, как добираться до улицы Громова. Мужик залудил сто граммов, поблагодарил и устремлено зашагал на улицу Громова. Нашел нужный номер дома, поднялся на четвертый этаж и нажал на кнопку звонка. Дверь открыл незнакомый мужчина и сказал, что тот, которого ищет мужик в этой квартире никогда не проживал.

– Как не проживал? – удивился мужик, – Улица летчика, дома такой-то, квартира такая-то…

– В этом квартале пять улиц летчиков-героев, – хозяин квартиры сообразил, что непрошеный гость ошибся в названии улицы, – Талалихина, Мересьева, Кожедуба, Гастелло и Громова. Какая вам нужна?

Мужик пожал плечами:

– Хрен его знает!

– Ну тогда ищи хрен и спрашивай у него, – дверь перед носом мужика захлопнулась.

Он вышел из подъезда и увидел вывеску «Пельменная». Мощный организм требовал подпитки. Он сразу заказал двести и три порции пельменей. Вместо чая купил еще сто. Волнение отошло на второй план, на первый выступила решительность. Большая ли проблема – обойти четыре улицы и найти дом, в котором живет друг детства.

На Талалихина товарищ не проживал. Зато была обнаружена закусочная. Дабы перевести дух мужик заказал сто пятьдесят и яичко под майонезом.

На Мересьева нужного адресата тоже не оказалось. Зато прямо в универсаме функционировал отдел, где спиртное отпускалось в разлив. Опять сто пятьдесят и бутерброд с печенью трески.

Улицу Кожедуба он прошел из конца в конец несколько раз. Но нужного номера дома на ней вообще не оказалось. Затор был бар, пивбар, диетическая столовая и стопочная. У не проходить же мимо стопочной. А сто пятьдесят – приемлемая норма.

Когда он добрался до Гастелло, областной центр утонул в сумерках. И как это часто бывает ни одна табличка с названием улицы и номером дома, не светилась. Но мужик-то точно знал, что именно на Гастелло живет его друг. Ведь это была пятая улица с именем героя-летчика. Четыре он уже обошел.

Пошатываясь, он зашел в магазин, купил литровую бутылку водки и, не выпуская ее из руки, упрямо зашагал к товарищу. Битый час отыскивал нужный номер дома. Мороз жалил уши и щеки, забирался под куртку, и мужик, откупорив бутылку, сделал несколько глотков для «сугреву». Наконец, отчаявшись самостоятельно отыскать нужный дом, одернул прохожего:

– Выпить хочешь?

– Нет.

– Тогда скажи, где дом номер сорок.

– Вот, – показал прохожий на дом за железными воротами.

Дверь в подъезд была заперта и мужик, в очередной раз отхлебнув из бутылки, принялся колотить в нее ногами и руками. Наконец, дверь открылась и перед приезжим нарисовалась фигура милиционера.

– Дом номер сорок?

– Так точно.

– Квартира двадцать три?

– Заходи, родной, гостем будешь, – радушно улыбнувшись, сказал милиционер.

Едва державшийся на ногах мужик с початой бутылкой водки в руке, перешагнул порог и тут же рухнул на пол. Несколько стражей порядка с трудом оттащили его в «номер», уложили на топчан, раздели, укрыли чистой простыней и постарались до утра не будить. Когда такое было, чтобы клиенты сами приходили в вытрезвитель.

Утром мужик плакался: надо же пять улиц с именами летчиков обошел. На последней в вытрезвитель угодил, а старого дружка так и не нашел.

– Так их не пять, а шесть, – отдавая паспорт клиенту, сказал дежурный по вытрезвителю.

– На Мересьева был, на Кожедуба был, – стал перечислять мужик.

– Так на Чкалова-то не был?

– На Чкалова не был, – ответил незадачливый посетитель и вышел на улицу.

Напротив вытрезвителя красовалась вывеска «Трактир «У трех фонарей». И он решительно зашагал на улицу Чкалова. В гости…

1999 г.