Назад

ЗАГАДКИ С ЧЕТЫРЬМЯ НЕИЗВЕСТНЫМИ

За пять минут до отправления поезда все места в купе были заняты. Противоположную от меня верхнюю полку зянял кряжистый, с многочисленными оспинами на лице татарин. Забросил рюкзак в багажник и сразу представился – Каюм.

Микола, невысокий хохол с розовыми как у поросенка щеками занял лежак надо мной. Напротив добродушно улыбался средних лет мужик – то ли грузин, то ли абхазец, то ли… В общем, как стало принято говорить, лицо кавказской национальности.

Впрочем, как позже выяснилось и хохол, и татарин, и кавказец являлись жителями многонациональной Москвы.

Поезд тронулся, и я водрузил на стол бутылку «Столичной». Рядом оказалась бутылка дагестанского коньяка, вареные вкрутую яйца, палочка сырокопченой колбасы, минеральная вода, огромный кусок вяленого мяса, банка со шпротами, петрушка, лук, огурцы, помидоры.

Немного поразмыслив, я достал из сумки огромный пласт соленого шпика, отрезал от него несколько длинных пластин и положил обратно в сумку.

Пили за интернационализм, за мир во всем мире, за дружбу и взаимопомощь. Микола чуть ли не в засос целовался с татарином. Сосо, лицо кавказской национальности, держал руку на моем плече и негромко напевал какую-то старинную песню горцев. Потом в тесном пространстве купе представитель Украины давал уроки гопака, Сосо отплясывал лезгинку, Каюм и я на нетрезвых ногах старались повторить упражнения.

Водка и коньяк сменились четвертью превосходного самогона, после которого плясать уже никто не пытался. Лениво жевали мясо, хрустели огурчиками, закладывали в рты кружки колбасы и тонкие, похожие на макеты небоскребов, палочки шпика. Каждый, нахваливая свою историческую родину, вспоминал и о том, как хорошо всем жилось в бытность могущественного советского государства.

К утру умиротворились и предались крепкому беззаботному сну. Я на верхней полке татарина Каюма. Хохол не смог забраться на свой ярус и успокоился на лежанке Сосо. Татарин спал сидя на моем месте. Кавказцу выбирать не пришлось.

Когда за окном стали проплывать кварталы Воронежа, все разом проснулись. Время-то обеденное. Дружно решили не дать головам расколоться на половинки. Бутылка сухого вина, остатки в четверти с самогоном. Огурчики, хлебушек, огрызки вяленого мяса, рыхлые, потерявшие обтекаемую форму шпроты. Не густо. Я потянулся за сумкой. Огромного шмата шпика не оказалось.

Я, конечно, человек воспитанный. Не стал поднимать тревогу. Мне ради дружбы всех народов никакого сала не жалко. Но очень хотелось знать, куда оно подевалось? Логически мыслить после вчерашнего голова отказывалась. Я знал лишь одно: мусульмане сала не едят. Грузины предпочитают баранину. Сам я съесть такой кусок просто физически не мог. Хохол, закрыв узенькие глазки, что-то держал под языком. Судя по блаженному лицу, не таблетку валидола. Как на него подумаешь? Щечки розовенькие, ушки в сторону. Парень-то свой в доску!

2000 г.