Страница 32.

Оглавление | 1 | 2 | 3 | 4 | 5

ГЛАВА 5

4.

Причин устроить всеобщий праздник было предостаточно. Как не выпить за удачную командировку, из которой вернулся Самохвалов. Как не поднять тост в честь мирного подвига Евсеича, которому завтра предстоит выступить по телевизору. Но главным торжеством, конечно, можно было считать освобождение Золотова и Вертолета, к чему была причастна вся компания, собравшаяся в дальнем углу автостоянки за столиком. Но двух коротких скамеек, на одну из которых смогли уместиться только Мерин и ППШ, не хватило. Стол отодвинули от забора, и Вертолет притащил из своего гаража два старых кресла. На одно под общий одобрительный шум упаковали старого партизана, другое занял сам Вертолет, усадив к себе на колени беременную жену. Золотову досталось место с Машей.

Усилиями ППШ и Мерина поверхность стола не возможно было разглядеть из-за обилия закусок. Вертолет постучал ножом по бутылке:

– Господа, разрешите произнести тост!

Но произнести первый тост ему не позволили – мал еще и зелен. Поэтому сначала сказал Евсеич о дружбе и взаимовыручке, которые проявили все собравшиеся в конкретной ситуации. Серега Самохвалов напомнил, что между первой и второй даже муха не должна успеть пролететь, потому снова налили. Мерин, что за ним никогда не замечалось, ударился в философию. Положив свою ладонь на крутое плечо ППШ, и часто поглядывая в ее сторону, он что-то туманно говорил о счастье и крепких семьях. Из всего им сказанного можно было понять, что у Мерина подошло время еще раз попробовать

ениться, и даже если второй брак и есть победа надежды над жизненным опытом, он и на это согласен. Все терпеливо ожидали окончания тоста, но Мерин не спешил и после каждой путаной фразы опускал глаза на мощный затылок ППШ, стараясь определить производит ли его слова на нее впечатление. Теща Вертолета лишь одобрительно кивала головой и поддакивала. Но в силу своего роста Мерин не мог заметить, что на протяжении всего времени пока он говорил, Полина Петровна не спускала глаз с Золотова. Иван же и после второго полустакана все еще чувствовал себя не в своей тарелке. Сто пятьдесят, которые мужская часть застолья уже успела пропустить, все еще не позволили майору запаса полностью расслабиться. И жгучий взгляд ППШ, ищущий взаимного ответа, и носок туфельки ее дочери Маши, каким-то образом мягко, но настойчиво придавивший его кроссовок, заставляли Ивана быть настороженным. Но только после того, как ППШ, не вставая, произнесла короткий, но емкий тост «За любовь!», который был поддержан даже Евсеичем, Золотов, наконец, ощутил и усиленный нажим туфельки на своей ноге, и многообещающую волну теплоты и желания, которые через стол посылала в его сторону ППШ.

Окончательно освобождаясь от нервного напряжения, которое его преследовало всю прошедшую неделю, что только после третьей бутылки, которую Вертолет опустил под стол, может приходить и первая любовь. Конечно, он бы очень желал, чтобы по левую сторону от него сидела не юная Машка, которая уже откровенно ухаживала за ним, а совершенно другая женщина, которую он еще совсем не знал, но из-за причуд которой уже столько натерпелся.

После четвертой «Завалинки» единственный трезвый человек Дашка, подогнала «Окушку» поближе к столу, из салона вырвался наружу суперсовременный хип-хоп, нисколько не испугав заснувшего в кресле Евсеича. Запьяневший Золотов в такт хлопал в ладоши, наблюдая как, стараясь попасть в ритм, подпрыгивают Мерин и Вертолет. Теперь его ничего не стесняла, потому что и Машка оборвала напрасные попытки ухаживания. Да и делала она это, как понял Золотов, только для того, чтобы лишний раз позлить свою мамашу. Теперь она томно изгибалась в компании мужчин.

– Золотов, – услышал он за спиной хриплый голос ППШ, – ну что нужно сделать, чтобы ты, наконец, обратил на меня внимание?

Он повернулся к ней:

– Ничего не надо делать, Поля. Если не хочешь, чтобы Серега меня убил, то ничего не надо. Разве не видишь, как он за тобой ухаживает?

– Сопляк еще! Хотя и огромный, но такой же сопляк, как и наш Витька.

– Не говори глупостей. Всего-то лет на пять младше.

– Я тебя хочу, Золотов!

Музыка оборвалась, и компания танцоров направилась к столу.

– Все, по маленькой надо пропустить. Танцевать можно и дома!

– А здесь что же, нельзя? – придерживалась за его локоть Машка.

– А на природе бухать надо!

Самохвалов втиснулся между Золотовым и ППШ.

– Ваня, – шепнул он ему, – ты мне путаешь все карты… Такова твоя благодарность?

– За мечту! – только теперь произнес свой тост Вертолет.

Золотов взял свой стакан и пересел на другую скамейку.

– У тебя одна мечта, Вертолет, – откосить от армии. Я угадал? – сказал Самохвалов и снова положил руку на плечо ППШ.

– Это – не мечта. Это – этап. Мечта у нас с Дашкой совершенно другая. Да, Дашка? – Он взял стакан, шумно выдохнул воздух и приготовился выпить, но жена, улыбаясь, забрала стакан и вернула его стол:

– Этот тост мы пропускаем.

– У тебя есть мечта, Вань? – вздохнув, и, не став спорить с женой, спросил Вертолет.

– У каждого человека есть своя мечта.

– Я знаю о твоей мечте, Ваня. – Ему удалось быстро взять стакан и опрокинуть в рот содержимое, – Знаешь, что самое обидное? Обидно, когда твоя мечта сбывается у кого-то другого. Вот моя мечта сбылась у Мерина. Вань, ну почему ему так везет?

– Просто так, Вертолет, везти не может! – Иван поднялся со скамейки, показывая, что для него праздник закончен, – Везение – это результат тщательной подготовки. Значит, подготовка к настоящему делу у Мерина была более продуманной и тщательной.

Вертолет хотел что-то возразить, но в его кармане раздалась мелодия телефонного звонка. Даша, не сводившая глаз с мужа, заметила, что муж ее улыбнулся, поднялся со скамейки и отошел к гаражу. Он, расхаживая вдоль ворот, еще несколько минут с кем-то разговаривал.

– Точно сказал! Я тоже всегда говорю: везение не может быть без тщательной подготовки! – похвалил Золотова Мерин, – Я даже за это выпью с тобой на брудершафт!

Вертолет подошел к столу, что-то шепнул на ухо жене и бросил хитрый взгляд на Золотова. Иван отвел руку со стаканом, который протягивал ему Самохвалов.

– Нет, Серега, мне хватит. Ты на брудершафт лучше с Полей выпей. А я пойду старика отведу.

– Ты не вернешься? – спросила ППШ.

– Нет, поздно уже. Поднимайся, старик, завтра у тебя трудный и ответственный день!

– Где я? – открыл глаза Евсеич.

Когда они дошли до будки, около ворот, остановилась «Ока». За рулем была Даша. На заднем сиденье, рядом с печью СВЧ улыбалась Мария. Вертолет выскочил из машины и сам открыл ворота. И прежде чем занять место в кабине, он посмотрел на Золотова:

– Ваня, не грусти. Приключения только начинаются!

– Я верю, – улыбнулся Золотов, и, продолжая поддерживать Евсеича за талию, помог ему подняться.

Уложив старика, он спустился вниз и решил перед сном немного прогуляться.

Лампочка на его этаже перегорела, и Золотов несколько секунд не мог попасть ключом в замочную скважину. Когда, наконец, ему эта операция удалась, и он уже хотел войти в дверь, как почувствовал на своей талии чьи-то руки. Он хотел повернуться и посмотреть, кто же так крепко сгреб его в охапку, но кто-то еще сильнее прижал его к себе. То, что этот был вовсе не представитель сильной половины человечества, и тем более не грабитель-насильник, Золотов понял сразу. Он не стал вырываться, смирился с пленением и лишь наклонил голову вниз. Коричневые туфельки на застежках ему были хорошо знакомы и принадлежали ППШ. И только после этой нехитрой разгадки он ощутил, как плотно прижималась к его пояснице женская плоть, как жарко дышала ему в затылок женщина.

Н повернул ключ, открыл дверь, и в ту же секунду они ввалились в прихожую. Только теперь ему удалось повернуться и оказаться лицом к лицу со своим захватчиком. Теперь ее руки окольцевали его шею. Он почувствовал, как в темноте она тянется к нему.

– Золотов, зачем ты все время от меня бегаешь? Разве ты ничего не замечаешь? Или не мужик? – он почувствовал, как ее раскаленные губы дотронулись до его уха. Не зная, что возразить, он ступень за ступенью плавно отступал. Крепкое объятие и настойчивая ласка женщины заставили его уступить. В таком одностороннем танго они приблизились к комнате. Ее руки уже были у него под футболкой, и сам он теперь крепко прижимал ее к себе. И когда они уже полураздетые опустились на диван, с его стороны уже не нужно было ни настойчивости, ни решительности. Он все еще не видел ее лица, но желание уже было настойчивым и непреодолимым.

Несколько месяцев Золотов мечтал о женщине, представлял, как долго и нежно он будет любить ее, как будет в перерывах страсти, подносить ее бокалы с вином. Но в эту ночь так не вышло. Все закончилось довольно быстро и обыденно. Она еще не отошла от завоеванного счастья, лежала у стены и громко дышала. А он смотрел в потолок. Он даже не знал, что в этом случае надо сказать, и стоит ли вообще о чем-то говорить. И если уж с самого начала инициативой завладела женщина, то пусть уж она ей принадлежит и до конца. Так он решил.

Но он знал, что будет дальше, знал, что его все-таки заставят объясниться, и надо будет что-то говорить. Но, когда ее рука снова оказалась у него на груди, под разбитой башней телефона снова заклокотал звонок.

Он был уверен, что звонить могут либо Мерин, либо одна из дочерей ППШ. Но в трубке зазвенело смешливый колокольчик, и Золотов, подхватив аппарат, выскочил на кухню. Даже если бы ППШ прислушивалась к разговору, то каких-либо выводов сделать бы не смогла. Золотов отвечал по-военному коротко и четко: да, да, слушаюсь, есть…«, но когда тихо вернул трубку аппарату и заглянул в комнату, объясняться ему уже не пришлось: женщина или в самом деле спала, или просто претворялась спящей.

Он поднял с пола свою одежду и на цыпочках вышел в прихожую.

Оглавление | 1 | 2 | 3 | 4 | 5