Оглавление | Назад | Дальше

НАКАЗАНИЕ

КЛЕЙМИЛИ И НАГРАЖДАЛИ

Осенью 1794 года отставной «морских батальонов» капитан Фрейденберг и бывший на «иностранной службе» подпоручик барон Гумперхт за изготовление фальшивых ассигнаций были приговорены к лишению чинов и дворянского достоинства. Вояки смогли сохранить свои головы, только потому, что у Екатерины Великой, в отличие от Петра и его наследников, был свой взгляд на вещи. Если раньше подделка монеты трактовалась как прямое оскорбление императорского величества, то императрица предлагала рассматривать фальшивомонетчиков, как воров общественных. Этот взгляд она закрепила в историческом Наказе 1767 года. Наполовину со смертной казнью за подделку денег стала практиковаться и вечная ссылка. А потому капитану Фрейденбергу и барону Гумперхту, которым устроили казнь публичную, сказочно повезло. На обеих руках мошенников были выжжены первые буквы от слов «вор и сочинитель фальшивых ассигнаций». И на следующий день подельщиков отправили в Нерчинск на каторжные работы. Автору остается только добавить, что это были далеко не первые русские преступники, кто был уличен в подделке бумажных денег. Ведь бумажные ассигнации ходили по Россию больше полутора десятка лет.

Пока Фрейденберг и Гумперхт передвигались в Сибирь по этапам, следствию давал чистосердечные показания еще один мошенник – Иоганне Алле. Иноземец с потрохами сдал своих русских сообщников, с которыми штамповал ассигнации. Состоялся суд. Все члены шайки получили по заслугам, кроме самого Алле. По неизвестным для бандитов причинам Иоганн в полном здравии был выслан из России. Одни считали, что поспешная депортация явилась следствием иностранного происхождения Иоганна. Другие, были уверены в том, что за него поручилось правительство европейского государства. На самом деле Алле, получив вознаграждение за оказание помощи следствию и боясь скорого возмездия, попросту заметал свои следы. В конце XVIII века банкиры, обеспокоенные массовой подделкой бумажных ассигнаций, были вынуждены рассмотреть вопрос о «премиальных суммах» для раскаявшихся преступников. На этот раз в параграфе 66 устава Ассигнационного банка говорилось, что «если кто из сообщников подделывателей Государственных ассигнаций донесет и докажет о таковом злодействе, то преступление его, будет совершенно прощено, и имя его содержат в тайне и получит он тысячу рублей в награждение».

Через несколько лет сумма поощрения за доносительство уже достигала 5 тысяч рублей. Такая же премия полагалась и так называемым дипломатическим агентам, которые сообщали русскому правительству о подделке ассигнаций в «чужих краях». Конечно, чтобы расстаться с такой суммой, правительство и управляющие банками требовали существенных доказательств о готовящемся или уже совершенном преступлении. При этом русский Сенат требовал, чтобы власть на местах употребляла «всемерное старание к открытию сочинителей фальшивых ассигнаций», установила «бдительный просмотр за теми, у кого окажутся такие деньги». Одновременно все расследования о подделке рекомендовалось проводить «без всяких разглашений», чтобы не давать повода «к подрыву кредита» к подлинным ассигнациям.

Оглавление | Назад | Дальше