Оглавление | 1. Московское время 5.45 | 2. | 3. | 4. | 5. | 6.

ГЛАВА 9

4.

– Илья Артемович! Там около первого милицейского кордона родственники!

Герасимов, не отрывая бинокля от глаз и продолжая следить, как по веревочной лестнице спускается Романцев, без всяких эмоций переспросил:

– Что еще за родственники?

– Жена полковника Веригина, муж и родители лифтерши Буровой.

Герасимов дождался момента, когда спасатель успешно перелез на «этажерку», опустил бинокль и раздраженно посмотрел на пожилого спасателя:

– А вы, чей будете?

– Я? Врач из бригады вон того парня! – Ефимыч дернул подбородком, указывая на шпиль башни, где Романцев уже принимал баллоны с кислородом.

– Родственники… – уже более миролюбиво сказал Герасимов, – Ну, а я-то здесь причем?

– Лично от вас хотят услышать, живы ли еще их родные.

– Господи! Что я им скажу? – он отдал бинокль стоявшему рядом начальнику пожарного управления и скорым шагом направился к входу в башню. Остановился около двери, повернулся к стоящему в растерянности Ефимычу, – А где та женщина, которая своего жениха в башне потеряла?

– В штабном автобусе.

– Ну и родственников разместите там же. Как что-либо конкретное узнаем, сразу сообщим. Кстати, вы, как врач, посидели бы с ними. Мало ли что? Валерьянка потребуется, нашатырь…

Ефимыч, не проронив ни слова, направился к штабному автобусу.

Войдя в холл, Герасимов устремился к лестнице: он решил подняться на нижний технический этаж и собственными глазами увидеть, как пожарные и спасатели заканчивают укладку последней огнеупорной перемычки. Именно здесь, на семидесятиметровой отметке было решено дать последний бой огню. Все как на настоящей войне – отступать даже на этаж ниже было нельзя. Позади сердце телерадиоцентра – передатчики всех компаний и каналов. В который раз за последние часы он снова поднимался вверх? В пятый, десятый? Нет, не об этом он думал. А о том, что скажет родственникам, когда вернется в штабной автобус? Теперь, когда его информировали, что вниз упали все лифты, у него, Герасимова, не осталось никаких сомнений в том, что полковника Веригина и всех стальных пассажиров лифта уже давно нет в живых. Он даже знал, что лифт не удержался на расклинившихся распорках и рухнул вниз уже через несколько часов после начала пожара. Но пассажиры в падающей кабине были уже мертвы. Потому как ни один человеческий организм не выдержал бы ни адской температуры, в центре которой оказались затворники, ни до предела насыщенного химическими веществами воздуха.

Конечно, можно было бы уже сейчас обо всем рассказать родным и близким погибших, но Герасимов решил дождаться конкретного сообщения от руководителя спасательной группы, которая в данную минуту по его указанию обследовала нижнюю затопленную водой часть шахтного ствола, где были установлено страховочные пружины.

С этими раздумьями он и поднялся на нижний технический этаж, на котором не осталось ни одного открытого шахтного проема. Все и большие и маленькие отверстия были проложены толстым слоем асбеста, на который из пожарных рукавов мощным потоком лилась вода. Пожарные и спасатели не оставили ни одной дырочки, в которые могла бы проникнуть расплавленная горящая масса. Впрочем, и огненный «дождь» заметно обессилил. Те, немногие обломки фидеров и куски кабелей, что летели сверху, тут же с шипением гасли под мощными водяными струями.

И тем не менее, огонь не сдавался и продолжал бушевать метрах в двадцати от главной перемычки. Герасимов с каждой минутой чувствовал его наступление. И по тому, как приближающийся жар от пламени все чаще и чаще заставлял прикрывать ладонями лицо, и по тому, как все громче и громче матерились пожарные и спасатели, а даже по тому, как все настойчивее и настойчивее его стали донимать звонками по сотовому телефону редакторы и президенты телекомпаний. И откуда только узнали номер? Впрочем, он не особенно с ними церемонился и по-мужски отсылал куда подальше.

С удовлетворением, осмотрев перемычку и бросив несколько обнадеживающих слов крутившимся волчками спасателям, он устремился вниз. Дежурный оператор успел сообщить ему, что представители нескольких телекомпаний, так и не сумевших найти с ним общий язык по телефону, теперь дожидаются его в холле башни.

Герасимов не успел сделать и последнего шага с лестницы, как телевизионщики окружили его плотным кольцом. Около его лица даже появилось несколько микрофонов.

– Илья Артемович, вы можете дать гарантию, что огонь не достигнет этажей с передатчиками?

– Гарантию? – впервые за последние несколько часов Герасимов улыбнулся, – Я могу лишь дать гарантию в том, что если в России вдруг исчезнет водка, значит, где-то она появится. Вот там, где она появится, там и будет Россия…

Один из представителей, так и не понявший юмора главного спасателя, тут же задал новый вопрос:

– Вы хотите сказать, что эта башня приказала долго жить, и нужно будет строить новую?

– Я хотел сказать то, что сказал. А если без всяких гарантий, то я на 99 процентов уверен, что этажи с передатчиками останутся в целости и сохранности. На семидесятиметровую отметку удалось прокинуть десятки пожарных рукавов. Вода позволит сбить высокую температуру. А это много значит.

Словно в подтверждение его слов, прямо на обступившую Герасимов толпу, хлынул прорвавшийся сверху водный поток.