Страница 20.

Оглавление | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9

ГЛАВА 3

7.

Глубокой ночью КАМаз разрезал спертый грозой воздух пензенской губернии. Они мчались по той самой трассе, которую Максим считал заговоренной. Пока Самохвалов дремал, Максим гнал грузовик во весь опор: ему хотелось поскорее проскочить этот заговоренный тракт. Он, как и многие водители-дальнобойщики был суеверен и считал, что междугородные автомобильные магистрали и трассы, особенно в ночное время, заполняются представителями потусторонних сил. А этот сорокакилометровый отрезок тракта, покрытый гладким асфальтом, по которому он сейчас гнал свой КАМаз, по рассказам водителей вообще считался самым опасным и непредсказуемым. В придорожном кафе, в котором они

ужинали с Самохваловым, он слышал разговор дальнобойщиков, чуть ли не шепотом рассказывали всякие мистические истории, которые случаются на этом тракте. И теперь он боялся того, что новенький двигатель его машины мог ни с того ни с сего заглохнуть, а стрелки приборов вдруг начнут крутиться совсем в противоположную сторону.

Заставляя себя глядеть только вперед, тем не менее, он изредка косил глаза на правую сторону дороги, ожидая увидеть в кювете перевернутый или разбившийся автомобиль. По легендам водителей именно эта сторона дороги, за которой вот-вот должно появиться кладбище, считалась наиболее опасной, и Максим нисколько бы не удивился, если из-за берез и елей начали бы выпрыгивать упыри и вурдалаки, в обязанности которых вменяется пугать и морочить головы ночным водителям.

– Самохвалов и к счастью и к несчастью Максима открыл глаза, потянулся к пластиковой бутылке с минеральной водой. Сделав несколько, как показалось Максиму заглушающих рев мотора глотков, он закрутил пробку и еще раз протер глаза.

– Где мы?

– На каравайском тракте, – почти шепотом ответил Максим.

– Останови, отлить надо, – приказал Самохвалов, но водитель в ответ лишь прибавил газу, – Нельзя здесь, начальник. На этом участке дороги даже огонь нельзя разводить, а уж тем более, испражняться!

– Что за новости? Мы же не на площади перед Моссоветом? Останови, блин, я тебе сказал! – заорал Мерин.

– Если хотите новых неприятностей, то – пожалуйста! – не собираясь притормаживать, ответил водитель. – Кстати, и кричать тут нельзя!

– Господи, ну почему судьба сводит меня с такими идиотами! – застонал Самохвалов, и, потеряв, всякое терпение уже готов был снова вцепиться в баранку. В это время фары автомобиля выхватили на обочине дороге одинокий силуэт в светящейся оранжево-зеленой форме, в какую облачаются дорожная милиция в ночное время. Максим резко сбавил газ, но гаишника они уже успели проскочить.

– Тормози же! Разве не видел, что он просил нас остановиться? Не хватало еще погони!

– Это не гаишник, а нечистая сила!

– Ты совсем дурак?

– А его он один ночью в лесу делает? – Но Максим все-таки прижался к обочине и остановил машину. – Я не вылезу. Если хочешь, сам иди.

Самохвалов открыл дверь, выпрыгнул на асфальт и посмотрел в сторону гаишника. Тот так и стоял, даже не повернувшись к остановившемуся КАМазу.

– С гонором, блин, – сказал саму себе Мерин и пристроился к заднему колесу. От мощной струи зашипели разогретые скоростью шины. С правой стороны дороги всполохнула молния, и тут же раздался раскат грома. Гаишник стоял на месте, не обращая внимания ни на грузовик, ни на первые крупные капли дождя.

Закончив дело, Самохвалов свистнул в сторону гаишника, но тот и не думал оборачиваться. Он по-прежнему стоял к машине спиной и вглядывался в ту сторону, откуда они только что приехали.

«Действительно, чудеса», – подумал Самохвалов, и, заметив, как из открывшейся двери за ним наблюдает Максим, направился в сторону гаишника.

«Свят-свят» – перекрестился Максим, закрыл дверь и уставился в зеркало заднего вида, со страхом наблюдая, как Самохвалов остановился рядом гаишником. А уже через секунду он вскрикнул от неожиданности, когда Самохвалов ни с того ни с сего нанес милиционеру мощный удар в лицо, отчего страж порядка, как столб повалился на обочину. Максим от страха и содеянного даже закрыл лицо руками, а когда снова посмотрел в зеркало, увидел, как Мерин, остервенело размахивая ногами, долго пинал стража порядка.

Максим теперь был на все сто процентов уверен, что избиение милиционера – это проделки мистической каравайской трассы. И теперь он, так и не покинувший кабины, все равно становился соучастником дерзкого преступления. Ему даже захотелось, завести двигатель и быстрее скрыться, оставив хозяина без него расхлебывать все дело. Он даже потянулся рукой к переключателю передач, но уже заметил, как Самохвалов подтащил тело милиционера к заднему борту…

Оглавление | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9