Оглавление | 1. Московское время 18.30 | 2. | 3. | 4. | 5. | 6. | 7.

ГЛАВА 5

3.

К восьмичасовому вечернему эфиру недельных новостей на дециметровом канале «Телегор» практически уже было все готово. Чеченский материал и журналистское расследование о коррупции остались без всяких изменений. Беседу с адмиралами пришлось резко сократить. Ключников все-таки пожалел отставников: уж слишком глупо они выглядели в разговоре с интервьюером. В гримерной парикмахеры и визажисты колдовали над прической и лицом кандидата в губернаторы Антона Григорьевича Величко. Еще за час до эфира Ключников дал понять высокому провинциальному гостю, что беседа пойдет на тему криминальной приватизации промышленных объектов в области. Казалось бы, тема не совсем приятная для кандидата. Но у Величко, который каким-то образом за бесценок смог скупить основную часть акций металлургических предприятий, на лице не дрогнул ни один мускул. Мало того, он как старый друг, взял Ключникова под локоть и доверительно сказал:

– Очень важную тему мы сегодня поднимем с вами, Андрей Егорович. Надо вообще поставить под сомнение вопрос об итогах приватизации в Сибири. Если мне посчастливиться и я займу кресло губернатора, то обязательно создам комиссию, которая разберется, кто какой кусок и за сколько урвал у государства.

Ключников высвободил руку и вежливо улыбнулся:

– Сдается мне, уважаемый Антон Григорьевич, что вы сами являетесь одним из самых главных акционеров сибирской металлургии…

И Величко снова никаким образом не отреагировал на укол в свой адрес. Промокнул носовым платком глубокие залысины, заулыбался:

– Ах, дорогой Андрей Егорович! Когда это было! Сколько лет прошло! Ну, не я бы приобрел эти акции, которые продавали сами же рабочие, то купил бы кто-нибудь другой! И кто знает, как бы он ими распорядился? А что касается меня, то я давно от них избавился: чуть ли не даром отдал. Тем более, государственное лицо, чиновник, коим и является губернатор, не имеет права заниматься бизнесом. Да вы это и без меня прекрасно знаете.

– И кому же вы их даром отдали, если не секрет?

– А вот это как раз и есть коммерческий секрет. – ответил Величко и шмыгнул в гримерную.

Ключников лишь ухмыльнулся наглости кандидата на пост губернатора. Он прекрасно знал, что нужно быть настоящим болваном, чтобы расстаться с таким капиталом. Другое дело, что при успехе на выборах, он мог на время доверить свои металлургические акции кому-нибудь из крупных бизнесменов, который бы часть прибыли регулярно возвращал настоящему хозяину. Уж, не к Горянскому ли попали эти акции? Вполне, вполне возможно…

Все было готово к эфиру, кроме самого главного. С минуты на минуту Шибаршин должен был привести в студию кассеты, отснятые тремя телевизионными группами с места пожара. Именно с этих репортажей Ключников и хотел начать вечерние новости. Канал «Телегор» будет единственным в стране, кто в деталях расскажет о катастрофе на телебашне. Ведь больше не работали ни одна телекомпания.

Ключников даже представил, как телезритель щелкает пультом своего телевизора, стараясь на прежних частотах обнаружить хотя бы какую-нибудь картинку. Но тщетно. И тогда те, кто еще не слышал о пожаре по радио, лихорадочно станут настраивать свои телеящики. Кто в ручную, кто автоматически. И обязательно наткнутся на «Телегор». Этот до селе паяцный канал может быть даже на несколько дней, а то и недель и станет для многих основным и единственным.

Шебаршин ворвался в студию словно ветер. Вынул из дипломата три кассеты.

– Вот. На этой – интервью с начальником городской пожарной службы и министром связи. Здесь впечатления очевидцев, которые с земли первыми заметили задымление на башне, а также рассказы посетителей ресторана и смотровой площадки, которых эвакуировали сразу после начала пожара. А на этой, третьей, можно сказать, репортаж с места событий…

– Удалось проникнуть в башню, к месту тушения?

– Туда не проникнешь. Бесполезно. Первый заместитель министра чрезвычайных ситуаций Герасимов распорядился выкинуть из зоны работы пожарных и спасателей всех лишних людей, невзирая на ранги и должности. Да что говорить, к основанию башни даже мэр боится подойти. Но одна наша группа, которую, кстати, возглавляла Алла Коретникова, сумела побывать около входа в телебашню, а когда их все-таки выгнали, то снимали спрятавшись за пожарные машины.

– Она сейчас там?

– Рядом с передвижным штабом спасателей. Караулит, когда у Герасимова смягчится настроение. Правда, он час от часу становится все злее и недоступнее. Кстати, Коретниковой удалось его снять в момент, когда он по матушке прикладывал пожарных и вспомогательные телецентровские службы, которые медлили с отключением электроэнергии.

Ключников вставил кассету в видеомагнитофон:

– А почему не отключали? По идее должны обесточить с первых минут пожара.

– По идее так. Но тогда пожарным пришлось бы перетаскивать огнеупорные материалы для перекрытий и огнетушители на своем горбу. А чтобы при их полном снаряжении подняться к смотровой площадке потребовалось бы не меньше сорока минут. Они, конечно, рисковали используя лифты. Но зато быстро перебросили асбестовые плиты сначала на площадку с лифтовыми механизмами, а потом и к верхней аппаратной. Правда, все потуги оказались тщетными. Огонь пробил барьеры и теперь с огромной скоростью спускается вниз сразу по нескольким шахтам – лифтовым, кабельной и антенно-фидерной.

На экране показался парадный вход в башню, от которого кое-как волокли ноги пожарные, только что спустившиеся сверху. Почерневшие от копоти лица, потрескавшиеся от высокой температуры губы. Некоторые тут же сбрасывали с себя каски и куртки, вались на траву, жадно глотали минеральную воду, упаковки с которой были выставлены на газонах, лили ее себе на головы.

Одному из них, в глазах которого полное отчаяние, Коретникова подносит микрофон:

– Можете сказать, что происходит наверху?

– Наверху настоящий ад! Железо плавится, а мы с этими порошками! Там, блин, все рубить надо, пока не поздно, а спасателям такую команду все еще не дают!

– А кто не дает?

– Вот ваше, блин, телевизионное начальство и не дает. Тебя бы, блин, с твоим микрофоном туда загнать! Пошла вон отсюда! В кадре появилась вымазанная сажей ладонь пожарного, которой он старался закрыть объектив, послышался отборный мат.

Ключников щелкнул пультом:

– Отлично, как раз с этих кадров и начнем. – он поднялся из кресла и строго ткнул пальцем в плечо Шебаршина, – Пока в эфире будет крутится первая кассета, срочно монтируйте интервью с зевакми, затем покажем главного пожарного, потом разгневанного Герасимова. И вот что, срочно найдите – где хотите ищите! – какого-нибудь из архитекторов башни. И задайте только один вопрос: к каким последствиям для самого высокого в Европе сооружения может привести пожар? Ты меня понял?

– Яснее ясного, Андрей!

– Срочно ищите архитектора. Интервью с ним мы поставим на десять часов вечера. – уже вдогонку удаляющемуся Шибаршину крикнул Ключников.

Он посмотрел на настенные часы: до эфира оставалось три минуты.