Оглавление | 1. Московское время 18.30 | 2. | 3. | 4. | 5. | 6. | 7.

ГЛАВА 5

4.

– Не хорошо как-то поучилось, – сказал Семен Гричишин, когда они вышли из башни и повалились на траву. – Полковник просил помочь, а мы отказались.

Климков, выпустив мощный шлейф табачного дыма, презрительно посмотрел на товарища:

– Мы ведь тоже не двужильные. Тем более свою законную получасовую смену отстояли с огнетушителями.

– Не хорошо. Он один сейчас там с этой установкой ковыряется.

Климков резко поднялся и сел:

– Да что, мля, ты героя из себя корчишь? Салага! Что мы, на все свете одни? Веригину больше некого было взять с собой?

– Но мы же ему встретились!

Оба замолчали, когда к ним подошел старшина Вадим Скрипник, только что спустившийся с башни. Опустился рядом, с грустью посмотрел в сторону фонтана:

– Эх, сейчас бы искупаться!

– А кто тебе мешает? – с нескрываемой злостью в голосе спросил Климков.

– Да в принципе – никто. Около часа отдыха имеется. Вот сейчас разденусь и пойду окунусь. – Он сделал движение, будто хотел стащить с себя тяжелую огнезащитную куртку, что не произвело на обычно смешливого Климкова никакого эффекта.

– Может и ты со мной за компанию, лейтенант?

– Отвали, а?! Дай покурить!

– А ты что злой такой? – Скрипник посмотрел на молчащего Гричишина, словно хотел узнать, почему лейтенант находится в таком пакостном расположении духа, – Какая собака его укусила?

– Никто его не кусал. – Гречишин до сих пор, казалось, наблюдавший за клубами дыма, который уже валили из-под «катушки» башни, опустил голову. Сказал в пустоту, словно самому себе, – Полковник Веригин просил с ним подняться к пожарной установке, а мы как раз после смены…

Скрипник потянулся за каской:

– Не поехали, что ли?

– Да я что, железный или кибермашина? Только спустился и опять наверх?

– Да кто тебя просит, Климков? – старшина уже застегнул на подбородке каску и был на ногах. – Он же в самое пекло поехал! Там уже никого из наших нет. Метров на сорок ниже отступили. К пожарной установке, говорите поехал? – теперь он требовал ответа только у Гречишина.

– Да. С ним еще башенный сантехник был. Хотели все водопроводные вентили открутить. Пустить воду из ресторанов.

Скрипник почти бегом устремился к башне. Гречишин, схватив в одну руку каску, а в другую кислородный баллон, устремился вслед за ним.

– Товарищ старшина, Вадим, я с тобой…

Климков смачно сплюнул:

– Ну, полный дебилизм! Герои наших дней!

Он нехотя поднялся и не спеша направился к штабной машине. По крайней мере, стоило поставить в известность оперативного дежурного о том, что полковник Веригин в данное время находится на башне. А еще точнее – в опасной зоне.

Скрипник и Гречишин перебегали от одной двери лифта к другой, но ни одна из пассажирских кабин, сколько не нажимали они на кнопку вызова, не распахивала дверей.

– Там, с той стороны шахты, есть служебный подъемник, – сказал Гречишин, – я видел как на нем первый раз поднимался полковник с каким-то генералом-спасателем.

Они в несколько секунд оказались около служебного лифта. Еще через мгновение дверь открылась, и они посторонились, освобождая проход из тесной кабинки директору телецентра Дроботову и президенту национального канала Ковалевскому, лицо которого они десятки раз видели по телевизору. Но важные руководители, о чем-то отчаянно спорили. При этом Ковалевский активно жестикулировал руками, то и дело воднимая их к небу.

Скрипник больше не стал ждать, когда пассажиры покинуть кабину, влетел в лифт, прижался к стене, освобождая место своему молодому коллеге.

– Вы с нами поедете? – спросил он ни к кому из них конкретно не обращаясь.

Ковалевский тут же замолчал, с презрением посмотрел на пожарного, словно осуждая его, Скрипника, за все беды, которые за последние несколько часов случились на национальном канале.

Но Скрипнику было сугубо наплевать, как на него смотрит, и что о нем думает телевизионная шишка. И уже через мгновение почти насильно вытолкнутый из лифта президент с недоумением смотрел на бесцеремонных пожарных. Только Дроботов, прокашливаясь и закрывая ладонью рот, прохрипел:

– Нельзя на лифте, ребятишки! Никак нельзя! Система дает сбои!

Но дверь уже закрылась.

– Ну, ты с ним жестоко! Он и моргнуть не успел, как оказался в парадном холле! – засмеялся Гречишин, и только теперь вспомнил, что все еще держит в руках каску.

– А чего церемониться? Мы его сюда не приглашали.

Служебный лифт, в отличие от пассажирского был рассчитан на подъем только двоих человек и скоростным не считался. Он поднимался на три метра в секунду медленнее основных. Но судя по времени, Скрипник и Гречишин, поспешающие на выручку своего командира, уже преодолели половину расстояния. До ресторанного комплекса оставлось не больше полминуты подъема, когда плавно скользящий вверх лифт, резко дернулся и остановился.

Гречишин, так и не успев надеть каску, от неожиданного торможения навалился на Скрипника, ударил лбом товарища прямо в челюсть.

Старшина, схватил его за плечи:

– Ну, ты что, как сосиска болтаешься!

Плафон в кабине медленно погас.

– Приехали, мля! – потирая в темноте ушибленную скулу, негромко сказал Скрипник.