Оглавление | 1. Московское время 21.15 | 2. | 3. | 4. | 5. | 6.

ГЛАВА 6

3.

Вечерние аналитические новости, впервые за всю историю канала показанные на «Телегоре», существенно затянулись. Оно и понятно, в этот вечер «Телегор» был пусть дециметровым, но единственным каналом, который работал в эфире и почти в течение часа демонстрировал «картинки» пылающей телебашни. Изможденные силуэты пожарных, милицейское оцепление, плотными кольцами окружающие территорию радиотелецентра, многочисленные лица зевак, не желающих в такой час сидеть дома и с нескрываемым любопытством взирающих на черный шлейф дыма, густым облаком зависшим над самым высоким сооружением в Европе. В связи с обстоятельными репортажами о высотной катастрофе Ключникову пришлось резко сократить другие, заблаговременно подготовленные к эфиру видеоматериалы. Интервью с кандидатом в губернаторы Антоном Величко уместилось в пять минут эфирного времени. Впрочем, по размышлению Ключникова, который с заметной ленью и без всякого желания задавал Антону Григорьевичу дежурные вопросы, и этого времени для кандидата было слишком много.

Записанный на пленку разговор с адмиралами Ключников распорядился вообще в этот вечере в программу не ставить. Да и блок материалов по Чечне пришлось усечь чуть ли не вдвое. Поэтому заинтересованный военными вопросами телезритель так и не смог понять: что хотели высказать чеченским материалом телевизионщики. То ли боевикам и жителям взбунтовавшейся республики можно позволить отделиться от страны, то ли регулярным частям российской армии продолжать и дальше вести активные военные действия и заставить, наконец, бандитов соблюдать конституционный порядок.

Когда софиты погасли, и операторы выключили камеры, Ключников снял с лацкана пиджака микрофон и, даже забыв о своей послеэфирной фразе «спасибо всем», чуть ли не бегом выскочил из студии. Он догадывался, что через минуту-другую в приемной зазвенит телефон, и секретарь «Телегора» пригласит его на разговор с Горянским. И тогда Всеволод Аркадьевич далеко не в светских тонах выскажет ему свое мнение и по поводу снятых с эфира адмиралов, и за усеченный чеченский репортаж и за глупые ничего не значащие вопросы, которые он, Ключников, задавал будущему губернатору.

Он уже готов был выйти из помещения телекомпании, но в дверях его окрикнула секретарь пока не подведомственного ему телеканала:

– Андрей Егорович, возьмите трубку, – она в вытянутой руке держала сотовый телефон.

Ключников даже не стал спрашивать, кто находился на линии, все было и так ясно – Горянский. Он несколько секунд раздумывал, стоит ли именно в эти минуты, когда он собрался побывать около горящей телебашни, затевать нелицеприятный разговор.

– Скажите, что я уже уехал.

Девушка ухмыльнулась:

– К вашему сожалению, я уже сказала, что вы еще в студии. И Всеволод Аркадьевич попросил меня поймать вас на выходе.

Он, не скрывая брезгливости, взял с ладони секретаря трубку и даже не стал ее прижимать к уху.

– Ключников.

– Не удалось ускользнуть?

– Не удалось, Всеволод Аркадьевич.

– Тогда обожди меня в холле. Я через пять минут буду. Уже еду. В холл телецентра бесшумно вошли два шкафа-телохранителя. Огляделись, прошли к противоположной стенке к самой лестнице и з

мерли. Еще двое остались на крыльце. На Горянском был отличного покроя светлый костюм, под которым вместо традиционного галстука, Ключников увидел хлопчатобумажную темную футболку. Шеф взял его под руку, увлекая в дальнюю сторону просторного холла:

– Да ты не ершись, Андрюша. Ты абсолютно правильно поступил, уделив большую часть программы пожару. Именно этот спектакль и хотел видеть телезритель. Теперь все телевизоры города и страны будут ловить только наш телеканал.

У Ключникова отлегло от сердца: значит, назиданий и нравоучений в этот вечер не предвидится.

– Я распорядился, чтобы с новостями и репортажами с места событий выходили каждый час.

– Тоже правильно. – Одобрил Горянский и, сделав секундную паузу, спросил, – А не наступило ли время, Андрюша, подумать о дне завтрашнем?

– В смысле? – не понял витиеватый вопрос Ключников.

– В том смысле, какую прибыль от эфирного времени может иметь «Телегор». Я получил сводку, что антенные излучатели всех остальных телеканалов вышли из строя. От передатчиков отрублены вся электропроводка. Значит, нашим конкурентам потребуется время, чтобы купить и установить новые антенны, провести фидерные линии. На это уйдет несколько дней. Может, и недель.

– Вот-вот. – Как показалось Ключникову, владелец «Телегора» даже крякнул от удовольствия, – А если огонь доберется до нижних аппаратных, где установлены передатчики всех телекомпаний?..

– Это будет национальная трагедия.

– Это для правительственных каналов будет национальной трагедией, для самих телекомпаний, но не для нас. Нам предоставляется исключительный шанс поправить свое финансовое положение.

Преодолевая расстояние из одного конца просторного холла к другому, телемагнат вдруг резко остановился около журнального столика, жестом указал на кожаные кресла, и первым опустился в одно из них. Ключников, не торопясь, занял место напротив. Теперь он начинал понимать планы своего работодателя. На какое-то время «Телегор» может стать рекламным монополистом, резко увеличить ставки на показ роликов и грести деньги, что называется лопатой.

– Вы имеете ввиду рекламодателей, которые с завтрашнего дня начтут выстраиваться в очереди и обивать пороги нашего канала?

– И это в том числе.

– А что может быть еще?

– Ты не подумал, что мы можем продавать эфирное время другим каналам? Не сегодня – завтра многие президенты и главные редакторы студий пожалуют в твой кабинет и попросят об услуге – аренде эфира.

– А если не попросят?

Горянский хмыкнул с чувством собственного превосходства:

– Куда они денутся, Андрюша? Еще как попросят. Сам знаешь, многие каналы по рукам и ногам повязаны со своими клиентами долгосрочными договорами о показе заказных и рекламных материалов. Если не выйдут в эфир, значит, вынуждены будут вернуть деньги заказчикам обратно. Как ты сам понимаешь, это – громадные суммы, миллионы долларов. А откуда их взять? Деньги, как понимаешь, руководствами компаний сразу снимаются со счетов.

– Ничего они им возвращать не будут. Сошлются на пункт о возможных критических обстоятельствах.

– Хочешь сказать – форсмажорных?

– Именно это и хочу сказать.

Горянский, теперь уже не скрывая своего превосходства над собеседником, изобразил на лице ядовитую ухмылку:

– Андрей, я похож на ижиота? Так вот, телебашня загорелась не в результате каких-либо природных катаклизмов, не из-за вражеской бомбежки, а из-за нашей российской безалаберности. Поэтому ссылаться на какие-либо сверхмажорные обстоятельства – глупо. Любой юрист это подтвердит. А потому денежки телеканалам придется или отрабатывать или возвращать. А если отрабатывать, – то придется идти на поклон в «Телегор». То есть, к тебе.

– С поклоном и обратно проводим.

– Зачем же так сразу от ворот поворот? Можно за три-четыре часа вещания на нашем канале брать тысяч по сто долларов. Сутки вещания, исключая наше собственное время, – полмиллиона. За месяц – пятнадцать. Вот тебе и зарплата, и новое оборудование, и…

Ключников резко встал:

– Но это же кощунство, Всеволод Аркадьевич! Обирать коллег и наживаться на чужом горе!

Лицо Горянского исказилось в злобной гримасе:

– А они вас не обирали? Не перехватывали рекламодателей? Ну-ка вспомни, на каком месте в общей табели о рангах находилось «Бюро ТВ» по рекламным сборам? Разве не ты мне сегодня утром плакался, что национальные каналы переманивают ваших клиентов?

– Но это конкуренция, честный бизнес!

– И у нас честный! Не захотят – не купят. Мы не заставляем, а предлагаем, заметь, свой эфир, свой канал и свои условия! Вот завтра, в утренних новостях, о наших услугах и финансовых условиях и стоит объявить. А еще лучше устроить совещание президентов и главных редакторов всех погоревших телеканалов уже сегодня ночью.

– Я не смогу этого сделать, Всеволод Аркадьевич. По крайней мере, это будет выглядеть так, что мы всех сожгли, а теперь еще, пользуясь безвыходным положением, фарцуем эфиром. Безнравственно.

Горянский впервые за время разговора вскипел:

– Мы никого не поджигали! Короткое замыкание и возгорание – только на совести сотрудников телерадиоцентра. Да, мы установили пейджинговое оборудование, провели электролинии. Разве мы это делали беззаконно?

– В какой-то степени. Ведь на стыках фидеров не были установлены тепловые аварийные датчики.

– Да не установили. Потому как этих приборов не было в утвержденной схеме. Другой вопрос: если по мнению контролеров радиотелецентра было что-то не так, почему они позволили подключить пейджинговые передатчики к сети? А значит, это не наша, а их промашка! Только их!

Он вдруг обмяк, гневное выражение тут же сменилось на улыбку,

– Ну, согласись, Андрей, если не мы, так кто-нибудь другой установил бы антенны. И все равно бы произошла трагедия. Чему быть – того не миновать. Конечно, на нас, тоже постараются повесить несколько собак. Но только ничего не получится. Трошин, согласовав документы в различных инстанциях, официальным путем получил разрешение на установку пейджинговых антенн. Заметь – официальным!

Он поднялся, прошел до стены и вернулся к журнальному столику:

– Ну, что, Андрей Егорович, вы готовы собрать совещание и действовать?

– Н-не знаю. Пока в голове не укладывается, как всех собрать, просить…

– Не просить! А продавать! Бизнес, он и в Африке бизнес! И если тебе представилась возможность что-то урвать в этом мире, надо непременно воспользоваться. Другой такой великолепной возможности может уже никогда в твой жизни не быть.

Он направился к выходу, увлекая за собой телохранителей. В дверях еще раз повернулся в его сторону:

– Продавать, Ключников, только продавать!..