Оглавление | 1. Московское время 23.55 | 2. | 3. | 4. | 5. | 6. | 7.

ГЛАВА 7

4.

С антенны-параболы, куда после двух срывов все-таки добрался Пашка Мостовой, нужно было перебраться на решетчатый круговой балкончик не больше метра в ширину, который обвивал башню по всей ее окружности. Этот служебная «лоджия» сплошь была нашпигована антенными излучателями и находилась почти под самой «катушкой», Глядя на балкон, Пашка пока даже не представлял, как ему удастся закинуть самопальный «аркан» за выступ катушки. И вообще имеется ли над днищем ресторана место, за которое мог бы зацепиться крюк.

Поудобнее устроившись на антенной балке, он задрал правый рукав куртки и осмотрел содранный в кровь локоть. Впервые глянул вниз, но из-за плотной задымленности земли под собой не увидел. А если бы веревка не выдержала? Вот так бы и приземлился рядом с башней нежданно-негаданно для всех. Он тут же отогнал от себя мысль о том, что могло бы случиться. Пять минут назад ноги неожиданно соскользнули со стены башни, и он несколько метров парил, как выражаются парашютисты, в свободном полете. Если бы не успел вновь ухватиться за веревку, то крюк бы не выдержал рывка и разогнулся.

Но Пашка постарался поскорее забыть о случившемся. Положил на колени «якорь» с почти что разогнутым крюком и, напрягая мышцы обеих рук, снова придал ему форму дуги. Поднимающийся вверх дым немного рассеивался, и лучи мощных прожекторов, направленных на ствол башни, стали слепить глаза.

Он осмотрел каждый метр веревки, набрал ее на руку кольцами и поднялся. Первый же бросок достиг цели. Один из крюков прочно зацепился за круговой балкон. Отдохнувший, он легко преодолел не больше десятка метров, отделяющих антенную балку от балкона. Уцепился руками сначала за решетку, а затем перелез через перила. Основание «катушки», на котором расположились ресторанные залы, было рядом, метрах в семи от Пашкиной головы.

Сбросив с себя все снаряжение, он, лавируя между разнообразными стойками, антеннами и неизвестными ему телеагрегатами, установленными на балконе, сделал обход вокруг башни. Наткнулся на массивную металлическую дверь и, толкнув ее плечом, сразу убедился, что открыть ее без помощи резака, нет ни малейшей возможности. А значит добраться по служебной лестнице до нижнего зала ресторана, где сейчас ждала его помощи Жанна, ему не удастся. Он еще пару раз толкнул дверь плечом и, что редко с ним случалось, выругался. Ну, почему он не взял с собой бензопилу? Ведь можно было прикрепить к ней самодельные лямки-ремешки и закинуть резак за спину! Но еще через секунду, представив как он, оступившись, летит вниз с бензопилой за плечами, успокоился: крюк, не выдержал бы пятнадцатикилограммовой прибавки, сколько весил резак, и непременно бы разогнулся.

После полного исследования балкона оставался только один способ проникновения в ресторан – с помощью все того же самодельного крюка и веревки.

Но трудность преодоления этих метров заключалась в том, что «катушка», в которой располагались ресторанные залы, была намного шире, чем балкон, где находился Мостовой и с которого ему предстояло забрасывать крюк. Да и куда его кидать? На оконные карнизы?

Он привязал конец веревки к одной из антенн, залез на перила и, крепко намотав на руку другой конец капронового каната, стал опускать тело параллельно земле. К великому разочарованию, увидел абсолютно гладкий, без выемок и выступов ствол «катушки». В этом месте цеплять крюк было не за что. Но Мостовой продолжал надеяться, что, может быть, с другой стороны могут быть установлены какие-нибудь кронштейны с кондиционерными установками или вентиляторами. Он опять укрепил веревку и, упершись ногами в балкон, принял горизонтальное положение яхтсмена, удерживающего тяжелый парус. Та же гладь стекол и бетона. Он уже хотел подтянуть тело, как вдруг сверху послышались отчетливые удары, и тут же на него посыпались осколки разбитого окна. Ему удалось увернуться. Он подтянулся и спрыгнул на балкон. Осколки по-прежнему сыпались сверху.

Пашка сообразил, что кто-то неизвестный, дабы не задохнуться в задымленном помещении, крушит оконные стекла. Но кто неизвестный? Жанна? Пожарные, каким-то чудом освободившиеся из лифта? Но кто бы это не был, а у Пашки Мостового появился реальный шанс забросить крюк в оконное отверстие. Надо только выждать время, чтобы не попасть под град летящих вниз осколков.

– Эй, наверху? – крикнул Пашка, насколько хватило голоса.

Он крикнул еще и еще раз. И хотя разбившиеся стекла перестали падать, никто не отзывался. Мостового не слышали.

Но сейчас он рассчитывал на помощь находящихся в ресторане людей. Если «узники» в данный момент находятся около выбитого окна, жадно глотая свежий воздух, то непременно должны заметить забрасываемый вверх «якорь».

Он его будет кидать к выступающему на катушке рельсу до тех пор, пока «узники» не заметит крюк. А они обязательно должны заметить, потому, как наверняка, предпринимают усилия, чтобы привлечь внимание пожарных и спасателей. А если «якорь» увидят, то, без сомнения, постараются его поймать.

На этот раз, чтобы высвободить руки, он обмотал веревку вокруг пояса, и отклонившись на балконе, бросил якорь в направлении металлической балки. Несмотря на покидающие его силы, он бросал крюк еще и еще раз, каждый новый бросок сопровождал криком: «Эй, наверху, ловите!» В какой-то момент даже показалось, что через наполненный дымом воздух из ресторана донеслось: «Погоди, парень, немного погоди!» Но Мостовой снова набирал веревку кольцами и раз за разом посылал крюк вверх. Наконец, хотя и надеялся на успех, но совершенно неожиданно веревка с крюком вниз не полетела. Наоборот, приняла упругое натяжение. Значит, крюк кто-то поймал.

Через минуту, несколько раз дернув веревку и убедившись, что она надежно закреплена в оконном проеме, Мостовой, что с ним редко бывало, перекрестился и шагнул с балкона в пространство. Стена башни оказалась в трех метрах от него, и теперь упора для ног не было. Он подтянулся на руках, и как его очень давно учили в альпинистской секции, зацепил веревку ногами. Еще раз подтянулся, еще… До «катушки» оставалось совсем немного, и он уже видел из проема незнакомое лицо мужчины. Самое трудное было позади, ноги уперлись в бетонное основание нижнего ресторана. Шаг, еще один, и Мостовой ухватился за внутреннюю сторону подоконника. Чьи-то пальцы крепко вцепились в рукав куртки, втянули его в оконный проем, и он, только теперь поняв, как много затрачено сил, мешком рухнул на пол.

– Пашка! Пашка, милый! – услышал он голос Жанны и открыл глаза, – Как ты сюда пробрался?

– По облакам, – улыбнулся он, разглядывая густо усыпанное черной копотью лицо девушки.

– Пашенька! – она глядела на него широко раскрытыми глазами и, сколько не крепилась, не смогла себя сдержать, разревелась. – Пашка, Пашенька, Мостовой…

Он постарался подняться, но девушка еще плотнее прижалась к нему.

– Жанна, ну все хорошо. Успокойся, радость.

– Я думала, ты не придешь, и я больше никогда не увижу тебя. – Она позволила ему встать на ноги, но тут же снова руками обвила на шею. Прижалась щекой к груди, обильно поливая куртку потоком слез.

Он привлек ее к себе:

– Ну, как ты могла такое подумать?

– Я думала… я думала, что мы в этом ресторане прожаримся, как антрекоты.

Мостовой гладил ее волосы:

– Успокойся, я рядом. Скоро мы выберемся отсюда.

Корень, до сих пор стоявший рядом и, казалось, старавшийся в черном дыму разглядеть что-то в оконном проеме, откликнулся:

– Да, надо выбираться отсюда. И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше для нас. Наверху есть люк на открытую площадку, но он чем-то завален. Я уже пытался его открыть – но одних моих силенок оказалось недостаточно. Может вдвоем нам не удастся это сделать?

– Навряд ли. Там несколько тонн порванных тросов. – Прижимая к себе Жанну, ответил Пашка.

– Тогда придется спуститься по веревке, тем же путем, каким ты сюда попал. – Корень взглянул на Мостового, требуя поддержки. Но, не услышав ее, откашлялся, перегнулся через подоконник, на который несколько минут назад взобрался спасатель, – Там балкон?

– Круговая лоджия, – подтвердил Пашка, не выпуская вздрагивающее тело Жанны из своих объятий. – Но спуститься на него – нет никакой возможности. Если только раскачаться и запрыгнуть. Но крюки могут не выдержать.

Корень сплюнул:

– Что же сидеть здесь и ждать, когда с небес спустятся ангелы и заберут нас к святому Петру? Моя встреча с ним преждевременна, и навряд ли он ей обрадуется. Это вам прямая дорога в рай. А мне еще, ох как долго, придется становиться на путь истинный.

Пашка и Жанна, прослушав монолог Корня, впервые засмеялись.

– Да что ты так волнуешься, Боря? Чем же ты так Бога прогневил?

– Об этом разговор долгий, да и здесь неуместный. Да и каяться не перед кем.

Но Пашка, чтобы хоть немного поднять настроение Жанне и отвлечь ее от грустных мыслей, и не думал отступать от Корня.

– Не беспокойся, Боря, и тебя наградят медалькой «За отвагу на пожаре». Ты заслужил. Глядишь, когда предстанешь перед Господом, он смилостивится.

Корень скривился и хмыкнул:

– Меня посмертная награда не обрадует. А вот какие у господина спасателя будут предложения? Уж не решил ли он, добравшись сюда, умереть героем?

Мостовой, казалось, не заметил укол в свой адрес. Осторожно отстранил от себя девушку.

– Попробую выбраться на открытый балкон из верхнего зала ресторана. Проверю, что там с люком? Ну, а если открыть его не удастся, то и вам придется подниматься по веревке. Всего-то метра четыре.

– Я не смогу по веревке, Паша! – Жанна испуганно смотрела ему в глаза, – Там же высота триста с лишним метров! Лучше уж здесь сидеть.

– Еще суток не прошло, как ты по стене поднималась? И там надо будет повторить то же самое. Пять шагов и ты в безопасности! Тем более, я подстрахую.

– Ну, что идем к люку? – потянул Мостового за рукав Корень.

Павел погладил Жанну по щеке:

– В баллоне кислород остался?

– На десять вдохов. – ответила она и не желая расставаться с его ладонью, прижала ее своими руками. Улыбнулась задорно, – Руки у тебя такие шершавые! Ты, наверное писатель?

– Шутки шутить будешь с Романцевым. А я не по этой части. А пока с этого места – ни на шаг. Мы минут через десять вернемся.

Жанна дернулась:

– Тогда я с вами.

– Нет, Жанна, нет. Там температура за сотню градусов. Здесь намного свежее. Мы только произведем разведывательную вылазку, обследуем люк и вернемся обратно. За тобой.

– Но я не хочу, чтобы ты меня снова оставлял! – она была готова к новой истерике, – Я боюсь оставаться одна. Слышишь, мне страшно.

Мостовой посмотрел на Корня и тоном, не терпящим возражений приказал:

– Останешься с ней! Кстати, как тебя зовут?

– Корень, – он протянул руку, – То есть фамилия – Коренев, а зовут – Борис.

– Побеспокойся о ней, Боря, еще немного. – Сказал Пашка теперь уже совсем добродушным голосом. Я птичкой. Туда и обратно.